брат мой, мы будем великими, я обещаю. нас будут бояться, будут уважать, в любом случае будут знать. мы уже на пути к этому, и я готов идти за тобой до конца.

когда мы решили открыть собственный клуб, я знал, что дело этим не ограничится, поэтому ничуть не удивился, когда ты пришел ко мне и заговорил про бордель. ну а что, спрос на шлюх был, есть и будет всегда, так что это достаточно выгодно. и это было нашим с тобой проходом в мир более опасный, в мир, от которого мы уже однажды пострадали, но который почему-то все равно продолжает манить. все же, если тебя боятся, то и не тронут, да?

я закончил университет к тому моменту, когда ты закончил со всеми приготовлениями к открытию клуба, и первый год мы занимались исключительно этим, пока искали лучших девочек и мальчиков для своей работы. конечно, бордель больше принадлежит тебе, я предпочитаю отсвечивать ебалом в клубе, но по важным вопросам мы обычно консультируемся друг с другом, ведь это наш бизнес.

я за тебя убью, ты за меня тоже; мы живем сегодняшним днем, не задумываясь о последствиях; мы живем и пожинаем плоды того, что посеяли вчера; live fast, die young? разве что я безумно боюсь смерти на самом деле; родились с серебряной ложкой в заднице, а умрем, сменив ее на золотую своими силами; goddamn right you should be scared of us.

[indent] когда-нибудь у тебя будет все, ким сокджин, и мир окажется у твоих ног так же, как жертв приводят на закланье. когда-нибудь, ким сокджин, ты перестанешь убираться тридцать три раза дома, отпустишь всю прислугу и вздохнёшь так же свободно, как и я. когда-нибудь, ким сокджин, у нас с тобой поменяется жизнь, и ты это знаешь. знаю это и я. вот только ничего не получается — подобное притягивает подобное и мы с тобой цепляемся друг за друга так же, как утопающий цепляется за чертов выступ и тростинки.

[indent] ким сокджин, скажи, какого это было: заметить меня в толпе, купить меня, накинуть на меня свой ошейник и клеймить? нет, сокджин, ты не испортил моей кожи, ты не нанёс ничего — ты просто вбил меня в первую же стену и показал, кто я и кому принадлежу. ты просто всегда берёшь своё, ты — конкистадор, который входит и ломает все защиты. сколько раз я старался спрятаться в собственный угол, сколько раз я убегал? но ты постоянно меня находишь. ты постоянно сжимаешь пальцы на моей шее и доказывает, что я по праву твой. и это становится тем отправным пунктом, который никогда не станет константой.

[indent] кто мы с тобой друг-другу? кто я для тебя? очередная блядь, с которой можно хорошо потрахаться, которой можно заплатить за молчание? просто тот мальчишка, который позволил тебе трахнуть его за кипу документ и возможность опеки над сестрой? наверное, к этому пора привыкнуть, но я не могу забыть все те разговоры, которые были между нами. наверное, было очень неловко узнать, что тело для траха умеет поддерживать разные темы, может рассказать про балет и созвездия, а так же спеть. ты, наверное, даже не помнишь, что у меня есть сестра и торгую собой только ради неё. ты, наверное, никогда не знал, что я зависим от тебя и от игры в кошки-мышки.

[indent] эй, сокджин, скажи мне одну вещь: ты тоже чувствуешь, как сердце пропускает предательский удар каждый раз, когда взгляды соприкасаются? я ведь вижу все в твоих глазах и стыдливо прячу свои; эй, сокджин, в день, когда ты заплатишь сумму и я уйду из броделя я скажу тебе о том, как сильно я утонул в тебе, без права спастись.

[indent] ну а пока давай замрём на месте и позволим чертовой лавине нас снести и разорвать на куски, потому что я знаю: ты сделаешь все, чтобы привязать меня к себе, а я ничего не смогу поставить против.

когда роун возвращается, сана не знает, что должна сказать в первую очередь. наверное, что заебалась жить без него, платить по счетам и воровать. можно ещё рассказать про её призовое сочинение (об её авторстве правда почти никто и не знает, но господи, разве кто-то всё равно бы поверил?) и про то, что у неё в жизни всё вроде как налаживается даже без него, но сана не говорит ничего из этого.

— если ты снова сбежишь, я выцарапаю тебе глаза.
— ты такая красивая.
сане смешно, липко и самую капельку грязно — ей плевать, ей просто не хочется, чтобы роун уходил. хочется как в детстве быть вдвоём против всех, против мудака-отца, пускающей по вене матери и первого парня в классе с этим его мерзким «отсоси сана», которое он мстительно шепелявил ещё добрых два месяца из-за сломанной роуном челюсти.

— ты останешься?
роун не отвечает, и сана впервые за долгое время хочется расплакаться, но она только больно кусает его жилистое плечо и направляет шершавые пальцы себе в трусики — сана умная, ей просто не повезло с семьей и иногда она действительно делает очень глупые вещи.
роун исчезает с первым утренним кофе и парочкой сотен вон на затёртом их телами столе — взамен только экстази (смой в унитаз, толкни коридорным занудам или закинься сама, но только не всеми сразу — ты же не хочешь закончить, как наша мамочка) и номер телефона, по которому всё равно никто не ответит.

роун уходит слишком рано, сана не успевает сказать ему, что её вроде как выгоняют из универа из-за его наркоты, но всё слишком сложно и по-девчачьи глупо, чтобы жаловаться об этом своему нерадивому брату. это не доведёт не до чего хорошего. роун уходит слишком рано, чтобы сана успела сказать: трахать родную сестру и трусливо сбегать после этого во второй раз слишком паршиво даже для него.

даниэль - это парень-рубаха, широкая улыбка от уха до уха и шутки не к месту. вокруг него всегда толпа, с ним легко подружиться и он редко отказывает в помощи. любимчик учителей в школе, преподавателей в университете и пример для однокурсников. ян каждый раз с завистью смотрел на то, как с ним здороваются в коридоре, как приятельски похлопывают по плечу сонбэ, как он о чем-то громко и весело разговаривает с друзьями, потому что нини при всем своем отрытом сердце очень сложно сходится с другими людьми. они с чонином учатся в одном университете на педагогическом факультете, только даниэль сонбэ - на несколько курсов старше. также дан старый добрый друг бан чана, о котором чонин возможно слышал, но не видел в глаза.
они знакомятся при глупых дорамных обстоятельствах, чонин не может достать из автомата газировку, а даниэль, словно рыцарь в сияющих доспехах, ударяет сбоку шайтан-машины и банка выпадает. у них завязывается разговор, потом переписка, они вместе обедают в университетской столовой, даниэль помогает ему делать домашнее задание в библиотеке. в конце концов ян набирается храбрости и в 4 утра пишет, что хочет сходить с ним в кино. специально выбирает время, чтобы была возможность удалить сообщение, но дан отвечает сразу же коротким: "да" 
у них странные отношения на грани. чонин обнимает его, целует, приглашает погулять и дарит разные глупые мелочи, хотя все еще глубоко в любви к бану. он хочет двигаться вперед [при том, что они вместе живут], но выбирает все равно тех, кто чем-то напоминает ему чана. чонин часто водит дана к себе домой, сам пока не понимает зачем. то ли приревновать, то ли из мести банчану [целует даниэля у него на глазах]. кан это все прекрасно видит и все замечает, он далеко не простачок, каким для всех видится. но нини с даном безумно интересно, весело и комфортно, он боится признаться себе, что начинает испытывать что-то большее, потому что единственным из-за кого он сходит с ума до сих пор остается банчан.